Жадина-говядина.

Если тяжело читать тут весь текст - переходите по ссылке к первоисточнику  http://momscorp.ru/article/post/1/157

Когда у нас с вами появилась первая личная собственность? Нет, некоторые, конечно, умудряются родиться вместе с ней — одетые в рубашку. Но и ее моментально «снимают-отбирают». В большинстве же случаев в этот мир малыш приходит голеньким, и кроме собственных ручек-ножек и материнской любви не владеет ничем.

Потом уже, по прибытии домой, его кладут в собственную кровать, которая тоже часто бывает далеко не собственной, а одолженной на время. Вручают погремушки, которые, возможно, раньше принадлежали старшему брату. Надевают распашонки, из которых часть может оказаться вполне даже б/у. Но и при условии, что все это новое, с пылу-с жару, специально для него купленное, вряд ли малыша можно назвать полноправным владельцем и распорядителем детских принадлежностей.

И вот малыш подрастает. Ему уже год, два, три. Он начинает понимать, что этот мишка с оторванным ухом встречает его по утрам, сидя на стульчике возле кроватки. Та красная формочка сопровождает его в увлекательных походах до песочницы и обратно. Этот полосатый мяч звонко прыгает специально для него. Ребенок привыкает, что эти вещи всегда с ним, и делает вполне логичный вывод, что они принадлежат ему.
 

Мое

Первая война за обладание случается чаще всего в песочнице. Такое уж это заколдованное место, вечное яблоко раздора между огромным количеством мамочек и их драгоценных чад.

— Ай, ай, ай, какой нехороший жадный мальчик! Она же тебя младше, неужели тебе жалко дать ей на пять минут лопатку?

— Да, сынок, пусть малышка поиграет, неужели тебе жалко? Чему я тебя учила?

Нехорошему жадному мальчику, при этом, самому лишь на два месяца больше, чем обиженной и угнетенной малышке. И понятие о пяти минутах он имеет такое же неопределенное, как о разделе сфер влияния политических сил в западных районах Конго.

Но слова «жадный» и «нехороший» он услышал. И то, что чужая тетя его поругала, а родная, любимая мама ее поддержала, он тоже усвоил. Малышка плачет, тетя обзывается, мама недовольна.

При этом сама мама вряд ли даст свой кухонный комбайн, домашний кинотеатр или даже пару обычных тарелок из домашнего сервиза на пять минут «поиграться» этой же тете. А тете очень хочется. По глазам видно.

Но мама большая, мама своими вещами с незнакомыми людьми не делится.  Мама делится с ними вещами своего ребенка.  В какой-то момент малышу начинает казаться, что маме важнее эта маленькая чужая девочка, чем чувства своего, родного мальчика.

Почему ребенок не хочет делиться?

Мы, взрослые, помогаем другим, что-то дарим, что-то отдаем  из чувства эмпатии, то есть способности понять чувства и переживания другого человека. Мы можем представить, как приятно ему будет получить подарок или как девочке будет грустно, когда вокруг все играют в игрушки, а у нее с собой ничего нет.

У ребенка же еще недостаточно опыта, чтобы в полной мере понимать грусть и радость других. Для него весь мир пока сконцентрирован вокруг него одного. Осознание того, что кому-то может быть так же больно и обидно, как ему самому, приходит чуть позже, годам к четырем-пяти.

Важен и тот факт, что маленький ребенок не до конца понимает  протяженность времени. Он не до конца может осознать, что делиться — это не значит отдать навсегда.

А каково малышу видеть, что  сломали его любимую игрушку? Он бережливый, аккуратный, относится к каждому совочку как к родственной душе, другу и соратнику, а тут какой-то чужой мальчик взял и, не моргнув глазом, согнул его совок в бараний рог. При этом еще и взрослые «поддержали» — ничего страшного, мы тебе другой купим.

Задумывались ли вы, к чему такая «легкость» может привести? Не спорю, не зацикливаться на материальных вещах, не драматизировать по пустякам, легче относиться к происходящему — важные черты характера. Трагедию из поломанного совка устраивать не стоит, но выразить искреннее сочувствие нужно обязательно. Умение осознать, отстоять и пожалеть свое формирует такое важное качество характера как  ответственность.

Ситуаций с грустным исходом лучше избегать изначально. Если вы видите, что чужой ребенок все громит, швыряет, топчет, раскидывает — не предлагайте своему малышу поделиться именно с этим ребенком — итог практически очевиден, и ваш совок окажется в близлежащей помойке на радость местным сорокам.

Да и разве нам самим хочется помогать всем вокруг? Разве не бывает неприятных лично для нас людей?

Малыш не должен думать, что на его вещи все имеют право — случайные сопесочники, вредный сын тети Наташи, сосед по парте, партнер по бизнесу. Он не должен расти транжирой или делиться со всеми, уступать каждому, дабы быть удобным окружающим.

Пусть малыш делится с теми, кто ему нравится. Пусть завязывает дружбу с конкретными детьми, а не разменивается на всех.

Для чего делиться?

Когда чужая мама говорит вашему ребенку, что он жадина, она, скорее всего, хочет защитить и успокоить своего малыша: не плачь, ты не виноват, это все он. «Из-за вашего ребенка» чужой маме приходится успокаивать своего, ей удобно найти крайнего.

Что для нас в данной ситуации важнее? Удобство чужой мамы и удовлетворение потребностей ее ребенка? Чтобы было хорошо им? Или чтобы хорошо и спокойно было нашему малышу?

Наверное, все же наш ребенок для нас на первом месте. Ему удобно, хорошо, он защитил свою собственность, не плачет и не расстраивается.

Но нам совсем не удобно и далеко не хорошо, когда на следующий день дети не хотят играть с нашим из-за того, что вчера он не дал покататься на своем велосипеде.

В какой-то момент ребенок сам должен осознать последствия своего отказа. Хочешь, чтобы с тобой дружили — учись дружить сам, договариваться, общаться. Хочешь, чтобы с тобой делились — делись и ты. В какой-то момент у тебя самого может не оказаться желанной игрушки — все игрушки в мире купить невозможно, щедрость же предоставляет возможность дать другому попробовать недоступное и попробовать что-то недоступное самому.

У ребенка должна появиться внутренняя мотивация к щедрости. Лишь когда этот процесс начнет доставлять ему удовольствие, только тогда он и осознает степень его важности.

Поощрения (ты сегодня поделился с Олей игрушкой, держи за это конфету) и наказания (жадины в зоопарк не идут) — это внешняя мотивация, внешние стимулы. Они идут не от души, а зависят от требований окружающих, от того, что так надо, так принято, чтобы избежать наказания или получить поощрение. В систему ценностей закладывается страх или корысть, вместо искренней радости от доставленного другому удовольствия. Пытаясь научить ребенка не жадничать, мы наоборот отдаляем его от этого.

Как и в других моментах воспитания, родительский пример здесь на первом месте.

— Ммм, какой вкусный мандарин! — громко восхищаетесь вы обмусоленной долькой, засунутой вам в рот пухлыми детскими пальчиками.

— Ты нарисовал это специально для меня? Я давно мечтала именно о такой картине! — И действительно берегите ее! Повесьте на самое видное место, или, если убрали в шкаф, показывайте бабушкам-дедушкам, периодически доставайте и пересматривайте детские подарки вместе с дарителем.

Ребенок будет видеть уважение к подаренной поделке, будет видеть удовольствие от съеденной вами конфетки, которой он угостил вас лично, будет чувствовать вашу радость и от этого радоваться сам. Ему захочется доставлять такую же радость другим. Речь идет все о той же эмпатии.