На фронті опиняються без підготовки!?

война тяжелое дело.
и каждый по разному выносит тяготы войны.

это на диване сидеть, кажется все легко и просто.

а в окопе человека настигают разные мысли.

Когда там, сидя ночью в мёрзлых окопах где-то в надцати километрах юго-западнее Бахмута и просто ох.... от холода, я находился совершенно один. Ночь, звёзды. Мёртвая тишина. Где-то на горизонте сполохи. Но далеко. В теплаке - лишь мыши, снующие по полю. И тут нахлынуло... Ощущение непередаваемого словами невыносимого одиночества. Ощущение абсолютной безнадёги.
Ощущение того, что НИЧЕГО. НИКОГДА. НЕ БУДЕТ. ХОРОШО... Что никогда не будет того, что ты там себе напланировал. Никогда не случится того, о чём ты посмел мечтать. НИКОГДА. Потому что прими это как медицинский факт и найди в себе мужество признаться хотя бы самому себе, что это... невозможно. Избавься, наконец, от этих иллюзий...
Я вглядываюсь в ночное небо. В эти мигающие, холодные и равнодушные звёзды. Мириады миров на невообразимом расстоянии от меня... А меня сейчас убьют. И Земля вертеться не перестанет. И всем, в сущности, будет плевать. Мать поплачет. И смирится... А Бог спросит меня: зачем ты жил? На что ты потратил то время, что было тебе дано? Что ты доброго и светлого привнёс в этот мир?.. И мне нечего будет ему ответить. Но ему мои ответы будут и не нужны - он знает всё сам...
И это всё словно искрой проскочило в голове. Даже не в голове - внутри моего сердца, скорее.
Мне одиноко. Мне холодно. Мне страшно. Вот автомат, патрон в патроннике. Возьми его в свои руки. Сними с предохранителя. А что делать дальше - ты знаешь и сам... Безумное желание, словно вложенное в меня извне. Ты устал. Закончи это сейчас. И всё, что тебя терзает, слетит мгновенно, как шелуха... Желание такое внезапное, желание такой дьявольской силы, что рука невольно сама потянулась к автомату. Но тут где-то на задворках моего разума раздался шёпот: ’если ты решишься на этот шаг, то должен понимать, что обратного пути уже не будет... И тогда действительно того, о чём ты мечтаешь, НИКОГДА не случится... И тогда всё (ВСЁ!) перестанет иметь смысл’.


Это было ’до’. Вы себе даже и представить не можете, что творится внутри меня ’после’. Да, я тут могу прикалываться и писать всякую чушь. Но внутри даже не мрак. Это Тьма. Я выхолощен изнутри. Всё, что я могу сделать и делаю за то время, пока я принадлежу сам себе - не приносит никакой радости. Бл.., я не знаю, как это описать. Я не говорю там, что я самый несчастный человек в мире, нет. Просто в контексте того, что касается лично меня, то на таком ’дне’ я ещё никогда не был. . И эта пустота, эта тоска... Они никак не дают мне покоя... Я не знаю, что делать. А то, что делаю - от этого только хуже...

Там, в сыром подвале в Бахмуте, мы говорили между собой о том, что страшнее всего - остаться инвалидом. А самая ужасная участь у тех, кто будучи без рук и без ног будет хотеть убить себя, но у них это не получится. Не дай Бог... Да простят меня павшие в боях (Кузнечик, я тебя помню, спи спокойно, брат), но если убьют быстро и без мучений - это не так уж и страшно. Но всё-равно страшно, конечно. Не в ту степь мы свернули... Не стОит об этом