Жизнь беженца - детский лагерь.

Автобус остановился в полукилометре от самого лагеря, поскольку мы уже обросли вещами, а из носильщиков чемоданов был только муж, путь представлялся бесконечным. Хорошо, что на прогулку вышли пожилые местные, они сходили в лагерь попросили машину и все вещи людей довезли до места назначения. Нас поселили в летний домик с уже знакомыми железными двухъярусными кроватями. Были шкафы для одежды. В домике так же был душ и туалет. Кормили в столовой лагеря. Управляющий лагеря говорил, что два- три дня и нас переселят в нормальное жилье. Но цыгане уже живущие там просветили, что они живут там полтора месяца.
Начались капризы у родителей, им надоело жить всем табором в одной комнате, они хотят свой угол, зачем я их забрала из Мариуполя. Звонили жаловались на меня брату. Тот со смехом мне сказал, что у меня судьба Моисея. И он посочувствовать нам не может, поскольку сам снимает однушку с семьёй и тёщей, с которой уже несколько лет находится в состоянии холодной войны.)
Кто был доволен, так это дети. В лагере была горка, качели, тарзанка, недалеко пруд с лебедями и утками. А так же бесплатный вайфай, который ловил только на улице.) Они быстро превратились из чахлых детей подземелья в румяных и загорелых. Играли в баскетбол с сирийскими детьми, в прятки с болгарскими. Совершали лесные прогулки.
В мире взрослых было все не так радужно. Скорее совсем не радужно. Еды было мало. Утром и по вечерам кормили нарезкой колбасы и сыра, ее не всем хватало. Но вместо того, что бы разговаривать с управляющим лагеря, люди начали склоки между собой. Появились следящие сколько, кто взял, но еды все равно на всех не хватало. На ужин давали на 25 человек 3 ложки морковки, как их можно было разделить на всех ума не приложу. У меня начинало портиться настроение при мысли, что опять надо выдержать битву за еду. Вторая проблема – это избыточная соль и перец. А так же поливание уксусом салатов, что их можно было отжимать. Люди были с диабетом, после язвы, у цыган – 3-х летний ребенок. Я уж не знаю, то ли у немецких детей луженые желудки, то ли это спецпитание для беженцев с целью уменьшения их количества.
Через некоторое время стало после еды тошнить с болью в животе и моих детей. Война – прекрасный учитель, что мямли униженно стоящие на коленях и благодарные за каждый кусок кинутого хлеба – тупиковая ветвь эволюции, выживают люди смелые и не боящиеся нарушать правила. Я купила на карманные однокомфорочную плиту и овсянку и рисом. Это помогло без существенных потерь для здоровья продержаться до своего жилья. Вскоре и остальные додумались до этого. Столовая опустела.
Людей начали через пару недель расселять по квартирам и домам. До нас очередь никак не доходила. Наконец нам управляющий торжественно объявил, что одна немецкая семья хочет посмотреть на нас и решить сдать квартиру или нет. На жену хозяина квартиры произвело впечатление, что я умею хоть как-то общаться на немецком. Все это время я занималась языком. И нам дали положительный ответ. Мы прождали неделю, потом поинтересовались у управляющего, он сказал, что сведений никаких нет. Мы решили, что хозяева все- таки не рискнули связаться с беженцами. Но через неделю нам сказали собирать вещи.