Жизнь беженца - Лебах.

Лебах. Привезли нас поздно ночью, собрали документы и отправили в комнату коттеджа на карантин на сутки. Утром я вышла подышать воздухом, сразу крики охранников и требования зайти обратно. Я почувствовала себя в тюрьме. Не было еды, хорошо, что в кране была вода и взяли с собой сух паек с Тегеля. Часов в 9 принесли постельное, посуду и продукты. Булочки оказались полусырыми, у всех заболели желудки, потом только оказалось, что их надо в духовке допечь.))
На следующий день нас повели к врачу, сделали рентген взрослым и манту, сделали тест на короновирус. Дали бумажку с числом и временем показать манту. Взрослым выдали сразу карточки здоровья, детям после проверки манту. И нас вернули назад. Позже потребовали освободить комнату от вещей и повели на подачу анкеты, снятие отпечатков и фото в миграционную службу. Выдали новую бумажку со сроком (термином), бумажку о регистрации и вернули документы. Повели в другой коттедж. Потом вернулись за вещами на улице с тележками, как в супермаркете.
Коттедж новый был по типу общежития, на 5 жилых комнат – одна комната с туалетом и ванной и одна кухня. Холодильник был у каждого. С нами жили цыгане и парень тоже с Мариуполя. Наличие цыган рядом оказалось спасением они все знали. Знали, когда и где дают продукты, знали, когда и где дадут карманные деньги. Русскоговорящих не было вообще. Только немцы и охранники- сирийцы.
Неделю в лагере мы провели свободно, ходили по городу, в магазины. Готовили себе из выдаваемых продуктов.
Наконец настал термин в миграционке, где решалась наша судьба. Нам выпал – Нойнкирхен, земляку нашему – Шифвайлер. Нас усадили в автобусы и повезли в новую жизнь. Мы смотрели как выходят люди из маленьких городков и идут к своим домам или квартирам и сердце замирало от предвкушения увидеть свое будущее жилище. Наконец остались те, кто направлялся в Нойнкирхен, автобус заехал в лес и остановился, нам приказали выходить. Нигде не было видно подходящего жилья, нас привезли в детский лагерь.