Пошла моя дочь к психологам

да чего ж странные...по-моему уже давно тренд во всех бедах винить родителей
главное-не себя, ага...

Отличная профилактика родительского перфекционизма.
«Когда-нибудь у меня родится сын, и я сделаю все наоборот. Буду ему с трех лет твердить: «Милый! Ты не обязан становиться инженером. Ты не должен быть юристом. Это неважно, кем ты станешь, когда вырастешь. Хочешь быть патологоанатомом? На здоровье! Футбольным комментатором? Пожалуйста! Клоуном в торговом центре? Отличный выбор!»
И в свое тридцатилетие он придет ко мне, этот потный лысеющий клоун с подтеками грима на лице, и скажет: «Мама! Мне тридцать лет! Я клоун в торговом центре! Ты такую жизнь для меня хотела? Чем ты думала, мама, когда говорила мне, что высшее образование не обязательно? Чего ты хотела, мама, когда разрешала мне вместо математики играть с пацанами?»
А я скажу: «Милый, но я следовала за тобой во всем, я не хотела давить на тебя! Ты не любил математику, ты любил играть с младшими ребятами». А он скажет: «Я не знал, к чему это приведет, я был ребенком, я не мог ничего решать, а ты, ты, ты сломала мне жизнь» — и разотрет грязным рукавом помаду по лицу. И тогда я встану, посмотрю на него внимательно и скажу: «Значит так. В мире есть два типа людей: одни живут, а вторые ищут виноватых. И, если ты этого не понимаешь, значит, ты идиот».
Он скажет «ах» и упадет в обморок. На психотерапию потребуется примерно пять лет.
Или не так. Когда-нибудь у меня родится сын, и я сделаю все наоборот. Буду ему с трех лет твердить: «Не будь идиотом, Владик, думай о будущем. Учи математику, Владик, если не хочешь всю жизнь быть оператором колл-центра».
И в свое тридцатилетие он придет ко мне, этот потный лысеющий программист с глубокими морщинами на лице, и скажет: «Мама! Мне тридцать лет. Я работаю в «Гугл». Я впахиваю двадцать часов в сутки, мама. У меня нет семьи. Чем ты думала, мама, когда говорила, что хорошая работа сделает меня счастливым? Чего ты добивалась, мама, когда заставляла меня учить математику?»
А я скажу: «Дорогой, но я хотела, чтобы ты получил хорошее образование! Я хотела, чтобы у тебя были все возможности, дорогой». А он скажет: «А на хрена мне эти возможности, если я несчастен, мама? Я иду мимо клоунов в торговом центре и завидую им, мама. Они счастливы. Я мог бы быть на их месте, но ты, ты, ты сломала мне жизнь» — и потрет пальцами переносицу под очками. И тогда я встану, посмотрю на него внимательно и скажу: «Значит так. В мире есть два типа людей: одни живут, а вторые все время жалуются. И, если ты этого не понимаешь, значит, ты идиот».
Он скажет «ох» и упадет в обморок. На психотерапию потребуется примерно пять лет.
Или по-другому. Когда-нибудь у меня родится сын, и я сделаю все наоборот. Буду ему с трех лет твердить: «Я тут не для того, чтобы что-то твердить. Я тут для того, чтобы тебя любить. Иди к папе, дорогой, спроси у него, я не хочу быть снова крайней».
И в свое тридцатилетие он придет ко мне, этот потный лысеющий режиссер со среднерусской тоской в глазах, и скажет: «Мама! Мне тридцать лет. Я уже тридцать лет пытаюсь добиться твоего внимания, мама. Я посвятил тебе десять фильмов и пять спектаклей. Я написал о тебе книгу, мама. Мне кажется, тебе все равно. Почему ты никогда не высказывала своего мнения? Зачем ты все время отсылала меня к папе?»
А я скажу: «Дорогой, но я не хотела ничего решать за тебя! Я просто любила тебя, дорогой, а для советов у нас есть папа». А он скажет: «А на хрена мне папины советы, если я спрашивал тебя, мама? Я всю жизнь добиваюсь твоего внимания, мама. Я помешан на тебе, мама. Я готов отдать все, лишь бы хоть раз, хоть раз понять, что ты думаешь обо мне. Своим молчанием, своей отстраненностью ты, ты, ты сломала мне жизнь» — и театрально закинет руку ко лбу. И тогда я встану, посмотрю на него внимательно и скажу: «Значит так. В мире есть два типа людей: одни живут, а вторые все время чего-то ждут. И, если ты этого не понимаешь, значит, ты идиот».
Он скажет «ах» и упадет в обморок. На психотерапию потребуется примерно пять лет.
Этот текст — хорошая профилактика нашего материнского перфекционизма — стремления быть идеальной мамой. Расслабьтесь! Как бы мы ни старались быть хорошими мамами, нашим детям все равно будет что рассказать своему психотерапевту».

Отличная профилактика родительского перфекционизма.
«Когда-нибудь у меня родится сын, и я сделаю все наоборот. Буду ему с трех лет твердить: «Милый! Ты не обязан становиться инженером. Ты не должен быть юристом. Это неважно, кем ты станешь, когда вырастешь. Хочешь быть патологоанатомом? На здоровье! Футбольным комментатором? Пожалуйста! Клоуном в торговом центре? Отличный выбор!»
И в свое тридцатилетие он придет ко мне, этот потный лысеющий клоун с подтеками грима на лице, и скажет: «Мама! Мне тридцать лет! Я клоун в торговом центре! Ты такую жизнь для меня хотела? Чем ты думала, мама, когда говорила мне, что высшее образование не обязательно? Чего ты хотела, мама, когда разрешала мне вместо математики играть с пацанами?»
А я скажу: «Милый, но я следовала за тобой во всем, я не хотела давить на тебя! Ты не любил математику, ты любил играть с младшими ребятами». А он скажет: «Я не знал, к чему это приведет, я был ребенком, я не мог ничего решать, а ты, ты, ты сломала мне жизнь» — и разотрет грязным рукавом помаду по лицу. И тогда я встану, посмотрю на него внимательно и скажу: «Значит так. В мире есть два типа людей: одни живут, а вторые ищут виноватых. И, если ты этого не понимаешь, значит, ты идиот».
Он скажет «ах» и упадет в обморок. На психотерапию потребуется примерно пять лет.
Или не так. Когда-нибудь у меня родится сын, и я сделаю все наоборот. Буду ему с трех лет твердить: «Не будь идиотом, Владик, думай о будущем. Учи математику, Владик, если не хочешь всю жизнь быть оператором колл-центра».
И в свое тридцатилетие он придет ко мне, этот потный лысеющий программист с глубокими морщинами на лице, и скажет: «Мама! Мне тридцать лет. Я работаю в «Гугл». Я впахиваю двадцать часов в сутки, мама. У меня нет семьи. Чем ты думала, мама, когда говорила, что хорошая работа сделает меня счастливым? Чего ты добивалась, мама, когда заставляла меня учить математику?»
А я скажу: «Дорогой, но я хотела, чтобы ты получил хорошее образование! Я хотела, чтобы у тебя были все возможности, дорогой». А он скажет: «А на хрена мне эти возможности, если я несчастен, мама? Я иду мимо клоунов в торговом центре и завидую им, мама. Они счастливы. Я мог бы быть на их месте, но ты, ты, ты сломала мне жизнь» — и потрет пальцами переносицу под очками. И тогда я встану, посмотрю на него внимательно и скажу: «Значит так. В мире есть два типа людей: одни живут, а вторые все время жалуются. И, если ты этого не понимаешь, значит, ты идиот».
Он скажет «ох» и упадет в обморок. На психотерапию потребуется примерно пять лет.
Или по-другому. Когда-нибудь у меня родится сын, и я сделаю все наоборот. Буду ему с трех лет твердить: «Я тут не для того, чтобы что-то твердить. Я тут для того, чтобы тебя любить. Иди к папе, дорогой, спроси у него, я не хочу быть снова крайней».
И в свое тридцатилетие он придет ко мне, этот потный лысеющий режиссер со среднерусской тоской в глазах, и скажет: «Мама! Мне тридцать лет. Я уже тридцать лет пытаюсь добиться твоего внимания, мама. Я посвятил тебе десять фильмов и пять спектаклей. Я написал о тебе книгу, мама. Мне кажется, тебе все равно. Почему ты никогда не высказывала своего мнения? Зачем ты все время отсылала меня к папе?»
А я скажу: «Дорогой, но я не хотела ничего решать за тебя! Я просто любила тебя, дорогой, а для советов у нас есть папа». А он скажет: «А на хрена мне папины советы, если я спрашивал тебя, мама? Я всю жизнь добиваюсь твоего внимания, мама. Я помешан на тебе, мама. Я готов отдать все, лишь бы хоть раз, хоть раз понять, что ты думаешь обо мне. Своим молчанием, своей отстраненностью ты, ты, ты сломала мне жизнь» — и театрально закинет руку ко лбу. И тогда я встану, посмотрю на него внимательно и скажу: «Значит так. В мире есть два типа людей: одни живут, а вторые все время чего-то ждут. И, если ты этого не понимаешь, значит, ты идиот».
Он скажет «ах» и упадет в обморок. На психотерапию потребуется примерно пять лет.
Этот текст — хорошая профилактика нашего материнского перфекционизма — стремления быть идеальной мамой. Расслабьтесь! Как бы мы ни старались быть хорошими мамами, нашим детям все равно будет что рассказать своему психотерапевту».

вы совсем заврались, ни одному человеку не нравится постоянно рыдать, жаловаться и обвинять.

психологи - это тупая выкачка денег...

Їй сподобалося страждати . Зараз вона ходить до психологів і її втішають за ваші гроші.
А якщо вона сама за три дні заробить стільки, щоб годинку поплакатися у плече психолога, вона задумається, чи воно того варте.
Припиніть платити за психологів.

Скільки таких історій, багато разів чула..... в психологи, доречі, йдуть люди в яких в самих в голові не все добре. Не знаю, що вам зараз робити. Молитися.
Відстороніться може на якийсь час, поясніть їй простою мовою хто такі ті психологи і що її проблеми - це їх хліб, вони зацікавлені щоб їй ставало гірше.

Дочь оплачивает сама. Вы вечно советуете, не разобравшись.

https://zatyshok.net.ua/10663/

Цитата зі статті :
’Я читаю книги і статті про психологію дітей, дитинство, стосунки… Батьки у всіх цих статтях – це такі болячки на тілі вільної особистості дитини. І ще перешкоди її розвитку — плутаються під ногами, роблять недоречні зауваження і нагороджують комплексами.

Відкриваєш поради по спілкуванню, а там суцільно «не лізьте до дитини з розмовами, поки вона сама вас не запитає», «не робіть зауважень», «не контролюйте! Довіра ключ до вашого майбутнього добробуту».

І описуються кошмарні наслідки батьківських помилок. Плюс спогади зірок, цитати з біографій та історії з життя, де батьки безсоромно скалічили, знівечили, споганили дитинство і продовжують псувати дорослість… Повний капець.

Всі ці поради вбили мою впевненість, мою віру в інтуїцію, збили з пантелику… Читаєш-читаєш і починаєш думати, що оптимальний варіант – взагалі не потрапляти дітям на очі. Сховатися, щоб не нашкодити. Не зірватися, не спроектувати свої страхи, не ляпнути нетактовність, не завдати психотравму. Адже воно так все позначається на їх майбутньому…

З іншого боку, кажуть психологи, якщо батько тільки годує, одягає-взуває і підтирати соплі – це не виховання і вже тим більше не спілкування, а тупо «тільки догляд». Я так зрозуміла — тільки доглядом займаються найвідсталіші – в емоційному, а, можливо, і в розумовому плані батьки.

І ніяк не можу придумати, як залишити дітей у спокої, щоб вже точно не травмувати. І як розмовляти на абстрактні теми, щоб з мого боку це не було «лише доглядом». Як виражати свої емоції, щоб діти знали, що вони в мене в принципі є, але в той же час, щоб потім не хотілося взяти свої слова (і крики) назад. Як не транслювати, не нав’язувати, не контролювати, не боятися. Саме тому що я їх люблю – я не знаю. Люблю ПРОСТО і БЕЗУМОВНО.’

Жизненно . Походу так работает все психологи

Мои три одноклассницы- психологи.
Все втрое ведут крайне сложный образ жизни. Сами в себе не разобрались за много лет.
Зато другим советы раздают налево и направо.

Вы конечно извините, но кто любит безусловно, тот не задаёт таких вопросов, он знает как себя вести, чтоб не навредить. Потому что все из любви. А у родителей травмированных детей все действия прочитаны нелюбовью, вот и все.

Если вы лично их не понимаете, это не значит что они не разобрались. Они разбирались для себя, а не для вас.

То, что вы таких не встречали, вовсе не означает, что их не существует.

К сожалению наше общеество ещё не готово это принять.

Вы правы. Ни как иначе.
Но достаточно одной - двух консультаций, что бы понять ’твой’ психолог или не твой.
И не ’твой’ он может быть по разным причинам.
Одна из них, когда психолог не поддердивает твоего мнения, что весь мир говно и только я белая и пушистая.

А в чем жестокость? В том что автору предлагают защитить себя и не общаться с дочкой которая ее тиранит, абьюзит и вообще токсичная! так наоборот нужно бежать
Или мы все тут понимаем что никуда автор не побежит и ей это общение нужно в первую очередь.

Психолог не подводит, ответ всегда внутри нас самих.

Психолог заинтеросован в результате. Психологу не интересно ’жевать’ годами пробоемы одного человека.

Да тысячу раз говорили про курсы, спорт. Она мне - у меня нет мотивации, потому что ты ну и понеслось. Она любой разговор переводит на тему, какая я плохая

Меня улыбнула фраза: ’хотят лёгких денег’
Это очень тяжёлый труд. Работа с людьми никогда лёгкой не была.

Ну как не брать? Мало ли заболела, или какое-то чп, такое же тоже бывает

Господи... Деточке уже 26 лет.) Автор, если вы действительно хотите помощь - прекратите к ней влезать, для начала. Это взрослый человек!
Вы виноваты - она говорит?) Скажите просто - ты взрослая. Делай - что хочешь, как хочешь ... без меня, я в стороне. Все твои решения - только твои. С этого дня - сама и моей вины уже нет, как мамы - я тебя отпустила. Все. Прекратите свою опеку. Захочет поговить - знает, где найти вас. Самое главное не навязывайтесь.
У меня дочка тоже очень замкнутая и без друзей. Правда ребенок 11 лет. Когда я смирилась, что ’вот такая она у меня’. Да, ей удобней самой, не с кем не хочет дружить, такой человечек ’сам по себе’. И ей и мне стало легче жить. Единственное, я незаметная броня, которая всегда на страже, что над ней ник то не смел издеваться и обижать. И просто разговоры ’ по душам’.

Почитайте книгу ’Нелюбимая дочь’. Мне мама много травм нанесла, психолог и некоторые книги помогли понять что и как. То, что мама не дала (эмоции, внимание и т.д.), я начала давать себе сама. Просто нужно работать над собой. Маму не обвиняю, люблю ее такой какая она есть. Она по другому не умела не умеет.